Свежее утро начала лета. Небольшая речка метров 20 шириной. Виляя меж полей, лугов и небольших рощ, она впадает в лагуну, обжитую венецианцами уже около 10 веков. Близко от берега идет грунтовая дорога. Между ней и водой нет ни деревьев, ни кустов. А жаль. Как бы красиво смотрелись плакучие ивы и клёны, отражаясь в её тихих водах! Как, например, на другом берегу. Но между дорогой и рекой не должно быть никаких препятствий. Почему? Вот из-за поворота слышны приближающиеся деловитые окрики погонщиков и лошадиное фырканье. Слышно, что лошадей несколько. Рядом с крестьянином, удящим рыбу, на дороге остановился другой, на телеге, — поболтать. Но хлестнуть свою кобылку и освободить дорогу приближающейся карете он явно не спешит. К этому жители венецианской кампаньи (селькой местности) уже привыкли. Действительно, стука копыт не слышно и шум приближается медленно. Наконец, из-за поворота появляются несколько крепких лошадей, не спеша тянущих длинные верёвки уходящие в реку. Из-за поросшего травой берега на излучине реки потихоньку показывается разлапистая лодка, явно не морская, с низкими бортами, метров 15 длиной. Так называемая «буркьелло». Доверху загружена всякой утварью, хозяйскими вещами, посудой. Прикрытые от солнца виднеются несколько сулей с вином. Крестьянин отводит телегу.
Экскурсия на виллы Венето
— Эль парон нон вьен (вен.)? Он уже увидел, что на борту только слуги и спрашивает, будет ли синьор. Вопрос, чей буркьелло, пропускается — и так виден герб на носу.
— Форсэ доман ко ла сиора. Га масса да фар(вен.) — важно отвечает погонщик — задержали, значит, дела (понятно и так, что государственные), может быть, завтра с синьорой приедет сам. Уважительные взгляды на слуг. Нечасто такое случается, чтобы хозяйка доверяла прислуге обустройство летней резиденции самим до приезда хозяев.
На лето многие венецианские патриции, кому позволяли коммерческие и государственные дела, выбирались на материк в свои «каза ди кампанья» — виллы — загородные дома рядом с их землями, приносящими доход от сельскохозяйственной продукции. Не всегда это было так. До 15 века Венеция на материке владела только небольшими полосками суши вдоль берега. Когда завоевали территории почти до Милана, поначалу не очень спешили вкладывать деньги в новые земли. Да и что там делать? С сельским хозяйством они не очень дружили. С тех далеких времён, когда их предки, по большей части зажиточные римляне, возделывали эти земли, утекло много воды. Другое дело — морская торговля и война. Но в 1492-м Колумб открыл «Индию», в 1496-м Васко да Гама сгрузил в Лиссабоне первую партию отсыревшего, но дешёвого черного перца, и экономика Европы начала смещаться на Атлантику. Плюс экспансия османов… Пришлось венецианцам, после потери существенной части торговых контрактов с востоком, осваивать новое для них ремесло — сельское хозяйство. К делу подходили основательно. Вкладывались большие деньги в осушение многочисленных болот, ручьёв и речушек, которыми изобиловали эти территории. В 16 веке, после победы в войне с Камбрийской лигой, окончательно отстояв право на эти земли, взялись за дело совсем серьезно. Заметили, что материк — это не Венеция, где земли под застройку — как на борту корабля. Здесь строй, что хочешь, делай, что хочешь. Быстро вошли во вкус и уже во второй половине 16 века венецианская терраферма стала настоящим полигоном для архитекторов, когда у заказчиков были деньги и достаточно земли для полёта творческой фантазии. Особо в этом преуспел Андреа Палладио. И сейчас для архитекторов и любителей искусства венецианские виллы — это настоящее сокровище. Ландшафтные парки, бальные залы, отлично сохранившиеся масштабные монументальные росписи на стенах и потолках художников уровня Веронезе, Тьеполо и их учеников. Великолепные примеры размещения самих зданий в природных пейзажах. Планировка помещений с учётом их использования как для светской жизни, так и как центров сельскохозяйственных работ. В этих виллах протекала беззаботная жизнь венецианских патрициев с домашними театрами, попойками и банкетами, играми на природе, катанием на лошадях, охотой, балами и даже «настоящими» морскими сражениями в искусственных парковых водоёмах.
В начале лета грузили всё необходимое (и не очень) из своего основного дворца в Венеции на лодки буркьелло, предназначенные для движения по спокойной воде, и вверх по течению рек поднимались в свои загородные резиденции. Это было очень удобно. Именно поэтому много их стоит — более или менее богатых — по берегу Бренты — главной реки между венцианской лагуной и Падуей.
Сколько пьес было написано и сыграно для здешних синьоров, сколько слёз пролито, сколько написано любовных посланий, разбито сердец и проведено упоительных ночей под луной, сколько сожжено фейерверков, выпито вина, сьедено дичи и фруктов, сыграно концертов и придумано разных игр — подумать страшно! С падением Венеции ушла целая трехсотлетняя эпоха загородной жизни венецианцев, наиболее значительные памятники которой до сих пор смотрят своими фасадами на проносящуюся перед ними современную жизнь.
